«Из-за роли Шурочки меня считали дурой»: откровения Людмилы Ивановой
За несколько лет до смерти актриса дала интервью журналу «Тайны звезд», в котором рассказала, как ей далась роль Шурочки из «Служебного романа».
— Да. Как-то сын мне заявил: «Мам, не ходи в школу на собрание. Там тебя из-за этой роли дурой считают»! А я посчитала это высшей похвалой! Значит, образ Шурочки мне удался!
— Легко было играть эту роль?— Я вжилась в нее с ходу, потому что на тот момент реально работала в профсоюзе. Добавила несколько штрихов. Когда на съемках закричала: «Товарищи! Сдайте по 50 копеек!», Андрей Мягков, который проработал со мной в одном театре 15 лет, произнес: «Первый раз слышу у тебя такой противный голос!» Он сразу проникся антипатией к моей Шурочке — и это пошло на пользу фильму.
— Говорят, что из картины вырезали много сцен…— Мы с таким энтузиазмом импровизировали, что наснимали не на два, а на три часа фильма. Потом часть сцен пришлось убрать. Вырезали и мою любимую, в которой живой Бубликов гонится за Шурочкой, а я в последний момент кричу: «Да здравствует живой товарищ Бубликов!» И он с растерянным лицом кланялся и говорил: «Спасибо вам, товарищи, за всё!».
— У вас было много ролей, но в основном эпизодических. Это не огорчало?— Маленьких ролей для меня не было! В каждой из них я видела и играла судьбу.
— А сейчас в кино снимаетесь?— Редко. Предложений мало, а достойных — вообще единицы.
— В театре продолжаете играть?— Я — характерная актриса, и возраст мне не помеха! Нужно лишь роли грамотно подбирать. Конечно, здоровье уже не то, иногда понимаю, что в больницу нужно лечь, но некогда — я же еще преподаю, занимаюсь со студентами.
— С мужем ученым Валерием Миляевым вы уже почти 50 лет вместе…— Да. Секрет в том, что у нас много общих интересов. Например, мы обожаем бардовские песни, сами их пишем и поем…
— Людмила Ивановна, недавно у вас случилось большое горе…— Я похоронила своего сына. Перед Пасхой он держал строгий пост, а потом разговелся, поел и выпил рюмочку. Ночью пришел ко мне и говорит: «Плохо мне!», поцеловал мне руку, потом к отцу зашел, словно прощался, а затем схватился за сердце и упал… Я стараюсь держаться, много работаю, но постоянно думаю о Саше!