«Подумаешь, Сталин умер!». Как прощались с вождем СССР

В «Правде» от 4 марта говорилось:

«В ночь на 2 марта 1953 года у И. В. Сталина произошло внезапное кровоизлияние в мозг, захватившее жизненно важные области мозга, в результате чего наступил паралич правой ноги и правой руки с потерей сознания и речи… К 2 часам ночи 4 марта состояние здоровья И. В. Сталина продолжает оставаться тяжелым».

Прощание с вождем

5 марта 1953 года, в 21:50, врачи констатировали смерть вождя. Советские граждане узнали об этом наутро из радио и газет. В тот же день гроб с телом Сталина выставили для прощания в Колонном зале Дома союзов.

По различным данным, увидеть усопшего пожелали от 500 тысяч до 2 миллионов человек. Похороны вождя состоялись в понедельник, 9 марта.

Для миллионов граждан СССР это стало грандиозным потрясением. Ведь за 30 лет правления вождя всех народов все достижения Страны Советов связывались с его именем, и сама фигура Сталина приобрела почти мистический облик.

И вот этот небожитель внезапно заболел и умер, как простой человек.

Многие искренне горевали и плакали. Чувства глубокой скорби разделяли и сотни тысяч ленинградцев, собравшихся в день похорон Сталина на Дворцовой площади и набережной Невы. Здесь, по официальным оценкам, находилось свыше 300 тысяч человек.

Отрицательные настроения

Однако отношение советских людей к смерти великого вождя и учителя всех трудящихся было далеко не однозначным. Спектр настроений был весьма широк: от глубокого траура до едва скрываемой, а то и открытой радости.

Об этом можно судить по рассекреченным документам, хранящимся ныне в фондах Центрального государственного архива историко-политических документов Санкт-Петербурга (ЦГАИПД СПб).

По понятным причинам акцент в этих закрытых партийных документах был сделан на негативных фактах и оценках событий, связанных со смертью И. В. Сталина.

Первые сообщения об «отрицательных настроениях» начали поступать партийному руководству города практически сразу после того, как населению стало известно о болезни Сталина.

Уже 5 марта 1953 года отдел информации Ленинградского обкома КПСС направил специальное сообщение первому секретарю обкома В. М. Андрианову:

«Совершенно секретно. По сообщению Ленинградского горкома КПСС, в общежитии строительного треста № 4 «Ленморстроя» (Кировский район) во время трансляции по радио правительственного сообщения о тяжелой болезни И. В. Сталина двое рабочих, Зудов, 1934 г. рожд., и Павлов, 1933 г. рожд., организовали пляску.

Комсомолец Якованцев сделал им замечание за такое отношение к глубокому горю, переживаемому всей страной. Они ему нагрубили, заявив: «Что хотим, то и делаем». Расследование проводит РО МГБ.

…По сообщению Смольнинского райкома КПСС в первом отделении больницы им. Боткина, после того как диктор зачитал правительственное сообщение, больной Нахбо сказал: «Теперь все, не вылечат…» Дальше больные прервали Нахбо и не дали ему говорить…»

И сестра в Америке

6 марта Сталинский райком КПСС сообщал:

«4 марта, прослушав правительственное сообщение, несколько санитарок и медсестер Педиатрического института остановились в коридоре клиники, чтобы поделиться друг с другом и высказать свое глубокое горе по поводу болезни Иосифа Виссарионовича Сталина.

Бельевщица Хмелева видела, как к этой группе подошла старшая медсестра Вейц и спросила, почему они здесь собрались. Товарищи ответили ей, что товарищ Сталин тяжело заболел. На это Вейц ответила: «Ну что же здесь такого. Идите работать».

Слова Вейц возмутили собравшихся, и одна из них, бельевщица Хмелева, поставила в известность о случившемся партбюро института. Партбюро института обсудило поведение Вейц и исключило ее из рядов КПСС.

Партбюро учло и то, что Вейц в 1935 г. была исключена из членов партии парторганизацией фабрики «Большевичка» за связь с сестрой, которая живет в Америке…»

«Что вы носы повесили?»

Поток информации о негативных откликах ленинградцев значительно усилился после похорон вождя. 9 марта 1953 года в обком из Пушкинского райкома КПСС докладывали:

«В доме отдыха Ленгорздравотдела вечером 8 марта с. г. воспитатель Гершенок, член КПСС, несмотря на протесты отдыхающих, начал проигрывание пластинки увеселительного содержания. Комсомольцы, находившиеся в доме отдыха, прекратили проигрывание и изъяли на время эту пластинку. Вопрос о Гершенке будет рассматриваться на бюро райкома КПСС».

12 марта в «Информационной сводке об отрицательных настроениях, имеющих место среди отдельных трудящихся Октябрьского района» сообщалось со слов секретаря парторганизации домоуправления № 83 т. Шалаевой:

«В день похорон нашего родного Иосифа Виссарионовича к дому № 26 по ул. Плеханова подошла оживленная Подопригорова Елена Федоровна и в присутствии проживающих в этом доме Ищук Тамары Павловны и Бурдиной Анны Сергеевны сказала:

«Что вы носы повесили? Подумаешь, Сталин умер! А на мне это нисколько не отразилось. Чего я буду плакать, что, у меня отец умер, что ли? У меня два сына в тюрьме, а я плакать буду по Сталину? Похоронили Сталина, похороним и Маленкова»

(Г. М. Маленков 5 марта 1953 года был назначен председателем Совета министров СССР вместо И. В. Сталина. — Авт.).

Во время карточной системы Подопригорова открыто лила грязь на руководителей партии и правительства, в том числе и на И. В. Сталина. Смотря на портрет тов. И. В. Сталина, она говорила:

«Ишь, сидит зажравшись, небось не на паек живет!»

Секретарь парторганизации школы № 231 сообщал в РК КПСС:

«7 марта с. г. ученик 4 «Б» класса Владимир Рютин возмущаясь сказал: «На мое предложение послушать радиопередачи о смерти И. В. Сталина приехавшая погостить бабушка ответила, что ничего не желает слушать, т. к. Сталин отнял у нее корову.

Из-за отсутствия сена в колхозе заставляют резать всех коров, находящихся в личном пользовании колхозников».

Несмешной анекдот

13 марта Куйбышевский райком Ленинграда направил в обком КПСС очередное сообщение:

«В партийную организацию Аэрофотолесоустроительного треста «Леспроект» поступило заявление от членов ВЛКСМ т. Звонарева и т. Мелешина о том, что член КПСС Нисневич, работающий в 7-й экспедиции этого треста, недостойно вел себя 9 марта с. г. во время передачи траурного митинга из г. Москвы.

В заявлении они указывают, что Нисневич улыбался, выходил из помещения, а после окончания митинга громко разговаривал и смеялся. 10 марта с. г. партбюро… рассматривало это заявление, Нисневич сказал, что он выходил из помещения по естественной надобности, полностью отрицал смех, заявив, что, может быть, он улыбнулся бессознательно, увидя стоптанные каблуки впереди стоящей женщины…

Вопрос о поведении члена партии Нисневича выносится на обсуждение на заседании бюро райкома».

Ситуация выглядит анекдотически, однако ее фигурантам было явно не до смеха: законодательство сталинской эпохи, включая пресловутую контрреволюционную 58-ю статью, еще продолжало действовать…

Со второй половины марта 1953 года тема откликов жителей Ленинграда на смерть Сталина окончательно уходит из закрытых партийных документов.

Алексей Кулегин, кандидат исторических наук