Валентин Гафт. За что он отлупил немецкого туриста?
«Я тебе покажу дружбу народов!» – вопил разъяренный артист
– Пожалуйста, извините! Лично к вам это не имело никакого отношения! – расшаркивался директор театра «Современник» Владимир Носков перед стонущим гражданином ФРГ.
Его лицо «украшали» фингал и кровавые ссадины. Нос «съехал» набок. Волосы были всклокочены. А одежда порвана.
Рядом стоял виновник «торжества» – нервно сопящий и вращающий глазами актер Валентин Гафт. За что он отлупил немецкого туриста?
Все началось с… дружбы.
В театре Гафт делил гримерку с Валентином Никулиным, он был старше на три года.
– Мы как-то сразу пришлись друг другу по душе, – усмехался Гафт. – Помню, играли «Валентина и Валентину». И у Никулина был мощный монолог о любви. И однажды я написал: «Так ты сегодня о любви сказал, что забеременел весь зал». С того и стали дружить.
«Современник» был желанным гостем за границей.
– Гафт и Никулин всегда просили селить их вместе, – вспоминал Игорь Кваша. – И сценарий повторялся из раза в раз. Гастроли проходили с оглушительным успехом. После спектаклей восторженные поклонники разбирали и увозили нас в гости. Один Гафт никуда не ездил – занимался здоровьем. В чемодане Вали – гантели и эспандер. В те годы Гафт был такой накачанный, что его рука была толщиной с мое бедро. Валя требовал восхищения. Приходил ко мне и говорил, играя мускулами: «Игорек, смотри: ничего не осталось. Ослаб – надо заниматься!» И не успокаивался, пока я не выдыхал: «Ох, Валя! Да ты что?! Ты – такой здоровый и красивый!»
Конечно, после спектаклей спортсмен отказывался от застолий. Предпочитал прогулочным шагом шествовать в гостиницу и наслаждаться свежим воздухом, потом принять душ и лечь спать. Чтобы в восемь утра встать и начать делать гимнастику.
– Никулин же погудеть был не промах, – смеялся Кваша. – И в номер вваливался, хорошо поддатый, часов в пять утра, с грохотом, конечно. Гафт после этого засыпал с трудом, но в восемь начинал зарядку. Тощий Никулин просыпался и начинал ехидно подшучивать, а не восхищаться. Ох, как Валя бесился! Каждый раз орал: «Уберите от меня этого придурка! Если я его ударю, никакая «скорая» не соберет!» Однако на следующие гастроли друзья снова заселялись в один номер.
– Так случилось и в Будапеште. Дело было в середине 80-х, – рассказывал Владимир Носков. – И трепка предназначалась не немцу, а как раз Вале Никулину!
В ту июльскую ночь Валентин Иосифович долго никак не мог уснуть. Ворочался с боку на бок и злился:
– Вот под утро придет Никулин и опять, гад, разбудит!
Около трех ночи в замке завозился ключ и в дверном проеме нарисовалась пошатывающаяся фигура.
– Явился, – прошипел артист.
Фигура двинулась вперед, задела с грохотом шкаф, потом – стол, что-то упало на пол.
В Гафте закипало бешенство. А «гад», охая и вздыхая, вдруг… свалился на Валентина! И вместо того чтобы встать и перелечь на свою кровать, еще и попытался спихнуть! Этого звезда уже стерпеть не могла.
– Ах, ты пьяное ЦЕНЗУРА*! Да чтоб тебя черти ЦЕНЗУРА и сожрали! – схватил соседа за горло и стал трясти народный артист РСФСР.
– Найн, найн! Вас махэн зи да?! Вэр зинд зи?! – завопил в ответ пьянчужка.
Это Гафта еще больше взбесило, и он принялся «прикладывать» товарища к шкафу и стенам.
– Ты еще и издеваться?! Я тебе покажу дружбу народов! – орал разъяренный Валентин.
В дверь забарабанили. Гафт, волоча за собой орущего по-немецки соседа, щелкнул замком и вышел в холл отеля. Там стояла с вытаращенными глазами администратор, а рядом с ней – Носков и половина труппы. Валентин Иосифович бросил взгляд на избитую жертву и… обомлел. Этого мужчину артист видел впервые!
– Это оказался турист из ФРГ, – рассказывал Владимир Носков. – Перепутал комнаты! Дело чуть не закончилось международным скандалом. Но мы пообещали немцу контрамарки на все оставшиеся спектакли, и он успокоился, не стал заявлять в милицию.