Андрей Миронов. За что на него обиделся сын Никулина?

Съемки в «Бриллиантовой руке» Андрей Миронов вспоминал с благодарностью – это была роль, сделавшая 28-летнего актера звездой. А еще – со смехом.

– Потому что была куча забавных ситуаций, – улыбался народный артист РСФСР. – Мы постоянно хохотали!

Но из-за одного такого «комичного эксцесса» на Миронова надолго обиделся сын Никулина Максим.

– Основные съемки проходили в Краснодарском крае летом 68-го года, – вспоминал Юрий Владимирович. – Я приехал с семьей. Жена Татьяна играла в картине экскурсовода. А Максимка, ему было 11 лет, поехал, чтобы провести каникулы на море. «Прекрасно! – сказал Леонид Гайдай, увидев сына. – У меня есть отличная идея, как задействовать и Максима!»

«Отличной идеей» оказался эпизод, в котором Геша Козодоев попадает на крохотный островок и принимается орать от страха. Но затем видит мальчика с удочкой, бредущего по косе, несется за ним и на радостях дает смачный пинок. Так что пацан падает в воду. Этого подростка и предстояло сыграть Максиму.
Все произошло возле Туапсе, у поселка Агой. В двух километрах от берега насыпали тот самый песчаный островок.

Съемки начались с курьеза. Андрей, схватив палку с привязанными трусами, принялся метаться и кричать:

– Сос! Сос! Спасите! Помоги-и-и-те! Мамочка ро-о-о-одная! Сос!

Курортники, загорающие на берегу, в ужасе повскакивали:

– Человек погибает!

В сторону «бедняги» стрелой помчался спасательный катер.
Но едва он приблизился к островку, как над морем загремел усиленный мегафоном голос режиссера:

– Назад, товарищи! С ума сошли? Вы же въехали в кадр! Здесь киносъемка!
– Безобразие! – заругались с катера. – Предупреждать надо! Только людей пугаете!

Съемку пришлось приостановить, чтобы написать объяснительную, а заодно предупреждение, что «идет работа над фильмом, просьба не беспокоить».
Но это были «цветочки». «Ягодкой» стала сцена с пинком, над которой бились несколько дней.

– Максим с энтузиазмом согласился сниматься, – вспоминал Юрий Никулин. – Но когда по 20 раз за день заставляли репетировать одно и то же, а потом еще и начались дубли, сын стал роптать. Время от времени подходил ко мне и спрашивал: «Папа, скоро они закончат?» У оператора Максим все время «вываливался» из кадра, а Гайдай предъявлял претензии, как к актеру.

Ведь едва Андрей Миронов отводил ногу для пенделя, как пацан, не дожидаясь удара, сигал в воду.
В конце концов разозленный Гайдай – ведь «запороли» кучу пленки из-за провальных семи дублей! – пошел на хитрость.

– Так. Мне это надоело, – сказал 45-летний мэтр. – Не получается, значит, не надо. Тогда снимем, как Козодоев просто пробегает мимо без всяких пинков под зад Максу.

Мальчишка обрадовался и расслабился. А в это время Леонид Иович шепнул на ухо Миронову:

– Постарайся! Пни от души!

Раздалась команда: «Камера! Мотор!» Максим спокойно наклонился к воде. И… неожиданно для себя получил сильнейший пинок в пятую точку. С руганью ребенок свалился в воду. Раздался дружный хохот и радостный возглас Гайдая: «Прекрасно! Снято!»
Но Максу было не до смеха. Мальчик жутко обиделся на Андрея Миронова, которого считал другом. Мол, мог бы предупредить, а тут наоборот – дал такой смачный пендель, а потом еще и смеялся!
И дулся сын Никулина долго, пока не перешел в старшие классы. Наотрез отказывался даже видеться с «дядей Андреем».

– Никак не ожидал, что мальчонка так осерчает и я стану для него «свиньей, а не товарищем», – разводил руками Андрей Миронов. – Кстати, на этих съемках я «превратился» не только в «свинью». Меня еще и «хреном» обозвали. Но это стало прямо-таки счастьем. Мы с Анатолием Папановым жутко завидовали Юрию Никулину, он популярен был до безобразия. А тут на съемочную площадку пробрался один тип и, оттолкнув меня и Толю, ринулся к Юре с радостным ревом: «Здорово, разгильдяй!» Пожал руку и ушел с выражением счастья на лице. Ох, как нам стало обидно! Ведь этот похожий на алкаша товарищ на нас даже внимания не обратил! Но на другой день мимо ехал на велосипеде другой тип тоже «веселого» расхристанного вида. Вдруг увидел меня, резко затормозил и, хлопнув себя по коленям, заорал: «Вот так хрен к нам пожаловал!» А потом взглянул на Папанова и выдал: «О! И этот шалопут тут! Ну и ну!» Довольны мы с Толей были до глубины души!