Александр Кобозев. Мама не хотела, чтобы я снимался в кино. Говорила: «Звездная болезнь тебя погубит!»

– Я не похож на своего знаменитого героя, – признавал Александр Кобозев. – Ведь Николай Снегирев из простой многодетной семьи. А у меня – интеллигентная и благополучная.

Однако дебют 15-летнего мальчика в главной роли в фильме «Друг мой, Колька!» оказался очень удачным. К сожалению, во второй и последний раз актер снялся в кино только через 30 лет…

Саша родился в Москве в 1945 году. Отец – тоже Александр – служил военным переводчиком и умер рано. Мария Кобозева была художницей и растила сына одна. Мальчик мечтал стать актером – и в 1959 году пришел в театральную студию 66-летнего народного артиста СССР Михаила Яншина. Вместе с Сашей там занимались будущие звезды, его ровесники: Никита Михалков и Женя Стеблов, а также Инна Чурикова, которая была на два года мальчиков старш­е.

– К нам киношники часто приходили в поисках кандидатов на детские роли, – вспоминал Кобозев в интервью «Экспресс-газете». – Меня взяли в «Друг мой, Колька!», а Никиту, Женю и Инну – в «Я шагаю по Москве».

Подростковую драму о юном возмутителе спокойствия Николае Снегиреве снимали сразу два режиссера – 27-летний Александр Митта и 26-летний Алексей Салтыков.

– Своего пионера постановщики увидели в сыгранном мною… пирате! – смеялся Кобозев. – Мне нравились отрицательные роли, потому что они характерные. Я тогда носил длинные волосы. И перед съемками решил немножко привести себя в порядок. А парикмахер взяла и подстригла под бокс. Салтыков чуть в обморок не упал: «Ты что сделал?!» Привели в гримерную, где мне, как могли, завили кончики и подкрасили ресницы. Получился такой романтичный взъерошенный хулиган. За время съемок волосы отросли и к концу фильма приобрели уже нужный вид. А еще следовало быть худым. Но зимой я всегда набирал вес. Чтобы скрыть полноту, на меня надели гимнастерку с ремнем. Однако в картине можно заметить, что я то поджарый, то толстоватый.

Съемки сцены отдыха пио­неров проходили в сентябре в Ялте. Детям приходилось купаться в холодной воде и изображать радость.
А в результате… эпи­зод в фильм не вошел.

– Идеология не позволяла, – усмехался Александр Александрович. – Поэтому подправили сюжет – и отправили нас в колхоз.

Но самой сложной для Саши оказалась сцена, в которой Колька подвергает себя «испытанию смелости».

– Надо было ударить мячом по мчавшейся машине и бежать через дорогу за ним. В это время ехали и случайные автомобили. На перекрестке стоял милиционер и всех предупреждал: пионер­ы фильм снимают, надо дер­жать наготове тормоза. Было страшно. Но все получилось, – гордился собой актер.

Кобозев даже невольно изменил характер героя. И бунтарь Снегирев получился скорее лирическим персонажем.

– Пионервожатая все время кричит, но Колька ни одного плохого поступка не совершил, – справедливо замечал Александр Александрович. – Поэтому в кадре у меня чаще всего несчастное и обиженное лицо. Все чувства я играл по-настоящему! Слезы тоже мои, естественные. Я так старался!

Успех был огромен. В 1961 году фильм посмотрели 23 800 000 человек. В том числе 29-летний режиссер Андрей Тарковский, который сразу пригласил талант на главную роль в картину «Иваново детство».

– Но я отказался, когда прочитал сценарий. Там нужен был изможденный, а не холеный мальчик, – объяснял актер.

Была и еще одна причина.

– Мама не хотела, чтобы я снимался в кино. Говорила: «Звездная болезнь тебя погубит!» Хотя ее признаков я за собой не замечал, – уверял Александр Кобозев. – Да, строили глазки. Да только не те девочки, которые мне нравились. А учительница математики просто так всегда «рисовала» твердую тройку. Понимала, что в моей дальнейшей жизни этот предмет будет неважен. На улицах узнавали. Но своей роли я вообще-то… стыдился. Мне казалось, что можно было сделать тоньше, лучше.

Окончив школу, Саша поступил на факультет режиссуры самодеятельных театров Московского института культуры. Окончив который, 18 лет – с 1967-го по 1985-й – руководил театральной студией «На ладони». Там и встретил Люду Севастьянову.

– Я долго искал свое счастье. Выбирал настоящую спутницу жизни. Много было вариантов, но все не те. И вот наконец запала в сердце девушка с длинными темными волосами и серыми глазами, которая пришла в мой театр после института, – вспоминал режиссер. – Года полтора я ее добивался. Только когда свозил в родную деревню под Ярославлем, где сохранился дом предков, сердце избранницы оттаяло. Когда в 1978 году мы поженились, Люде было 23, а мне – уже 33.

Через два года у супругов родился сын Саша, а еще через три – дочь Настя.
В 80-х Кобозев попробовал себя в качестве ведущего передачи «Голубой огонек по заявкам». В 1991 году сыграл эпизод в фильме «Отдушина». А карьере в театре и на телевидении уже в зрелом возрасте помешали… три инфаркта!

– Пришлось оставить активную творческую деятельность, – вздыхал Александр Александрович. – С 1995 года работаю в Департаменте образования. Создаю программы для преподавателей, помогающие в театральной форме сделать учебный процесс более интересным детям. Получается, из двоечника Кольки Снегирева вышел неплохой педагог.

В первой половине мая телеграм-канал «Шот» сообщил, что актеру стало плохо дома. 80-летнего старика увезли в больницу, но спасти не смогли. По словам родных, у Александра Кобозева был «целый букет заболеваний». Но точную причину смерти предавать огласке не стали.